С. работала в ЗАО «Банк» менеджером в группе розничной сети отдела продаж. Работодатель требовал работать в новогодние праздники в январе 2009 года, однако в табель учета рабочего времени эти дни не включались и, соответственно, не оплачивались. В марте С. подала заявление в прокуратуру с указанием нарушения, приложив к нему копии кредитных договоров, оформленных в указанный период, в качестве доказательства исполнения трудовых обязанностей. Из прокуратуры заявление было направлено в государственную инспекцию труда для проведения проверки указанных в заявлении сведений. Ответ С. получила только в мае, инспектор Т. не выявил нарушений и не дал им оценку, приняв табель учета рабочего времени за истину. Кроме того, инспектор не придумал ничего лучше, чем направить копию заявления со всеми приложениями в ЗАО «Банк».
Работодатель поспешил принять меры в отношении недовольного работника, и 22 мая С. была уволена за грубое нарушение своих трудовых обязанностей - разглашение охраняемой законом тайны.
С. обратилась к руководителю ГИТ с заявлением о проверке законности действий инспектора Т. Из ГИТ пришел ответ, что нарушений в действиях Т. не установлено, а заявление и данные о заявителе были предоставлены работодателю в связи с тем, что от С. не поступило письменных возражений на такое предоставление.
С. подала иск в районный суд с требованием признать незаконным бездействие ГИТ, которое выразилось в нерассмотрении по существу заявления С. и разглашении сведений, содержащихся в заявлении. Районный суд в удовлетворении требований С. отказал.
Областной суд, рассмотревший дело в кассационной инстанции, подошел к проблеме более внимательно.
Согласно ст. 358 ТК РФ государственный инспектор труда обязан считать абсолютно конфиденциальным источник всякой жалобы на недостатки или нарушения положений трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, воздерживаться от сообщения работодателю сведений о заявителе, если проверка проводится в связи с его обращением, а заявитель возражает против сообщения работодателю данных об источнике жалобы. Данная норма противоречива, так как, с одной стороны, источник жалобы считается абсолютно конфиденциальным, а с другой - сведения о заявителе жалобы не могут быть сообщены работодателю только в том случае, если заявитель возражает против сообщения данных о себе. На практике ГИТ всегда раскрывает источник информации, то есть предоставляет копию жалобы работодателю, и эта норма толкуется инспекторами ГИТ в свою пользу. Суд обратил внимание сторон на то, что инспектор труда обязан соблюдать ратифицированную Россией Конвенцию МОТ № 81 «Об инспекции труда в промышленности и торговле». В частности, ст.15 этой Конвенции обязывает их не разглашать источник всякой жалобы на недостатки или нарушения и воздерживаться от сообщения предпринимателю или его представителю о том, что инспекционное посещение или проверка были произведены в связи с получением такой жалобы.
Суд указал, что первой инстанции следовало дать оценку действиям инспектора ГИТ с учетом норм международного права, и определил направить дело на новое рассмотрение.
Данное судебное постановление знаменует важную веху в отношениях между гражданами и ГИТ. Эта организация призвана защищать права трудящихся и всячески препятствовать злоупотреблениям в отношении их, однако на практике действия инспекторов труда в результате неверного толкования несовершенного закона нередко, напротив, способствуют нарушениям и провоцируют возникновение злоупотреблений. Возникновение прецедента прямого применения ст.15 Конвенции МОТ №81 - это победа, выводящая несудебную защиту прав работников на новый уровень.
